Планы на выходные

Мои Новые Ворота. Гхм, пардон, my New Goals.

Витстабл - устричный фестиваль

Дошли руки фотографии разобрать. Съездили поесть устриц в Витстабл - игрушечный курортный городишко в Кенте на 30 тысяч населения.



Оборудованный всем, что надо для отдыха,



в частности, местной пивоварней.



Раз в год в Витстабле проводится День Нептуна фестиваль устриц, то есть, неделя города на наши. Устрицы прибывают на городской пляж в лодке об алых парусах



в сопровождении почетного эскорта из рыбаков в шляпах-котелках. Это не только у боливийских индейцев элемент народного костюма, а вполне себе рыбацкий головной убор. Устриц встречают мэр на золотой цепи и пастор о трех служках, пастор благословляет моллюск наш насущный, население выстраивается в колонны и идет карнавалом по городу.



Синие купола сразу позади чучел - это медузы, сделанные из зонтиков учениками начальных школ. Просто и потешно. Один самба-оркестр, один небольшой духовой оркестр и прорва танцевальных моррис-ансамблей. Таких:



таких (ненавижу фликр, опять вожди краснорожих):



и даже таких:



Эти последние зовутся Дохлая Лошадь Моррис:



Народу в этом году приехало несколько неожиданное количество, что устроители связали с инвестицией в сайт и кампанию в интернете. Я вполне понимаю, что ресторации надо заказывать в фестивальные дни заранее, но вот когда уличную еду выносят подчистую - это явный признак успеха. Фермер с сыном в углу ярмарочного пассажа раскрутили на вертеле двух свиней на бутерброды. Двух. Но обиженным с этого пассажа уйти было трудно, поскольку на него выходят двери рыбных складов, которые превращаются в рыбные кафе простой установкой мангала у входа.

Наевшись и напившись, граждане повлеклись на пляж. Некоторые там моментально заблудились,



другие рванули в сторону нейтральных вод:



AT-AT-образные сооружения справа на горизонте - это, как я понимаю, Красные Пески, противовоздушный форт Второй Мировой, в шестидесятых обернувшийся рассадником пиратских радиостанций, про которые в прошлом году сняли кино с жутко переведенным названием "Рок-волна".

А вот на фото с ходящими по воде П-образное пятнышко на горизонте слева несколько интереснее. С одной стороны, выглядит оно гораздо дальше, чем Красные Пески. С другой - но не в три же раза дальше. Вобщем, в том направлении стоит и примерно так же выглядит государство Силенд, которое по сути является таким же фортом, но захваченным, колонизованным, самопровозглашенным и выставленным на продажу. Сделали это все те же радиопираты - ныне здравствующий майор Пэдди Рой Бэйтс 22 года рождения после отставки переквалифицировался в рыбаки, затем в диджеи, затем в принцы.


Дальше на пляже случайно отыскался рояль в виде слабослышашей танцовщицы и аккомпанирующего ей человека-оркестра. Выдаются инструкции на пальцах:



Кульки у них в ногах обеспечили и звукоизвлечение, и звуковоспроизведение, и усиление, и я обалдела от качества и распространения звука.







Ничего не понимаю в монохроме. Надо учиться.

Потом немного поснимала чаек, у которых по случаю отлива





тоже был моллюсковый фестиваль. Редкий случай, когда видишь чайку, занятую честным трудом, в данном случае - разбиванием ракушек:





На том день и закончился.



А! На обратном пути



увидели в окно поезда советскую подводную лодку в довольно интересном самом по себе городе Рочестере.



Надо эту лодку взять на контроль, вдруг откроют для посещений.

Гастроли Большого - Петрушка / Русские сезоны / Пахита

Спихнула работу, можно и кнопки подавить. Только ты, мой уютненький дневьничёк, поймешь, какой это тошнотик - работа, которую не понимаешь и вникать в перспективе не собираешься, а делать надо и вчера.


Петрушка разжигает. Откровенно сеет рознь, льет воду на мельницу и ест с руки. Как его вообще по нынешним временам допустили, загадка. Блюститель порядка берет взятки, разжившийся на распилах госзаказов купец кутит с лекомысленными девушками, сорит деньгами и очень православный, народ бухает, в тюрьме на стене портрет Любимого Руководителя, и главное, Петрушка у Лобухина - это сплошной марш бессильных, но несогласных. "Запрятанный за углом, убитый помойным ведром, добровольно забытый в подвал, заранее обреченный на полнейший провал". Идея о том, что наличие человеческой души для русского человека - только повод пострадать, заложена в сюжете, но вот тотальный антигероизм Петрушки я все же припишу исполнителю - там было пространство для поинтересничать, оставшееся, славабогу, неосвоенным.

Да, за убийство Петрушки никто не несет ответственности - на кого эти космополиты намекают, я спрашиваю?


Русскость Петрушки и тема загробной жизни прямо продолжались в Русских Сезонах, стыковка вышла по мне так идеальная. К Дягилеву Сезоны не имеют никакого отношения, современный балет на музыку Десятникова. Хореография на базе классичесского русского балета с элементами народных же русских танцев. Шесть пар в разноцветных стилизованных сарафанчиках и рубахах танцуют 12... как это сказать... этюдов на фоне крашеного светом, как у Роберта Уилсона, задника. Как-то вот так:



Без зауми, но и без "народной" пошлятины, которой в советские времена накормили на три жизни вперед, и главное, очень культурно близко, потому что женские роли там очень русские - тетеньки как равноправные личности, а не как сексуализированные объекты. Собственно, тетеньки и разрабатывают основную тему - жизни и смерти. Вокальная партия состоит из нескольких бабьих народных песен, одна про вдовство (танцевала безупречная Крысанова), одна про путешествие за край света, туда, где ангелы сидят и смеются (Юлия Гребенщикова?), одна про тщету земных устремлений, поскольку по большому счету все сводится к двум метрам земли и четырем довольно простым стенам (Крысанова-Меркурьев, оба в свадьбеобразном белом, но мы-то знаем, что это за праздник такой).

На Сезонах я урыдалась. Прям аж не ожидала. На опере я поплакать люблю, птичку мне всегда жалко, но балет? Захватывающе, восхитительно, вдохновляюще - но чтобы вот так навзрыд - не бывало такого. На ангелах меня и пробило. Это сейчас рай представляется вариацией дома престарелых повышенного комфорта, куда переезжают после смерти милые старушки вместе со своими кошками и фикусами. А тут граждане напомнили, что рай - это место, где люди перестают страдать. Где прекращается жизнь в мучениях и несправедливостях. Что рай выдуман людьми, которые никакой справедливости в посюстороннем мире уже не ожидали. И масштаб верований в такой рай через века нам много об этих веках говорит. Вобщем, когда солистка свернулась в комочек, подперла щеку кулаком и заулыбалась ангелам, у меня слезья как у клоуна струйками забили. Ужас просто.


А потом была Пахита. Ух, какая была Пахита. Ей бы прапорщиками командовать, такой Пахите. Что, впрочем, легко домысливается в продолжение сюжета о замужестве за офицером. Где, м-мерзавец, всю ночь кругом-марш шлялся? Цискаризде, в свою очередь, изображал человека, в котором прекрасно все - и лицо, и одежда, и душа, и мысли. А может, и не изображал.

Еще в Пахите были дети. По мне так дети были как дети - обыкновенные сюси-пуси, интересные на сцене только родителям. Но тут были и другие мнения. Когда мы пересаживались на Спартаке, в ряду позади разбухтелся дед джентельмен в возрасте, мол, плотють копейки, а содются на самые лучшие места. Я деда успокоила, убедив в том, что сижу за себя и за того парня, который любезно мне место своим неприходом предоставил, и в сумме мы дедову ставку кроем, все в порядке. Разговорились. Дед руководил какой-то балетной школой, и дико сокрушался, что Большому из года в год поставляет детей (так и сказал: supply children) одна и та же дама. В то время как дети у нее не самого лучшего качества. Родители Отстегнули и на том успокоились, отношение естественным образом передается и детям. Поскольку в Москве пахитских детей тоже ругмя ругают, то мне даже интересно стало - а что, от детей действительно можно чего-то осмысленного ожидать?

Не могу молчать

Человек, который мне две недели назад плакался, мол, с работой тоска, учительство денег не приносит, мытья полов хватает только на аренду жилья и чуть-чуть поесть, а еще домой деньги отсылать надо, соседи по квартире не вполне то, что он ожидали, может, нам в другую страну переехать, сегодня пишет:

"УРАААА! Я БЕРЕМЕННА!"

Кажется, у них и с визами как-то еще мутно в нагрузку.

Гастроли Большого - Серенада / Жизель

Сижу вся в соплях с температурой, надо работать, две работы висят, одну англичанин подбросил, этот подождет, а другую русский, который, в теории, может в блог заглянуть, и сказать, мол, где работа, а, где работа сделанная, я тебя спрашиваю, ты была в Бобруйске, фотачке у нее есть время проявлять и по балетам шататься, а работать ей некогда. Некогда. Я умираю. На проклятом острове нет Терафлю. Все болит. Голова болит. Нос как баклажан. Глаза как сливы. Подгнивающие. С бочкОм. Самка гигантского тинейджера задает бездушные вопросы о составе наследственного имущества. Какая тут работа может быть. Только лазание в интернетах и жевание клубники.

Большой в этом сезоне привез

Коппелию,
Корсара
и Дон Кихота,

которые мне даром не надь и с деньгами не надь,

и Спартака,
Серенаду Баланчина с нагрузкой из Жизели (кому-то, впрочем, оно наоборот)
и три одноактных балета (здесь это называется трипл билл, как в отношении балетов, так и короткометражек в кино): Петрушку Фокина, Русские Сезоны Ратманского и Гранд Па из Пахиты,

на которые я и закупилась дешевыми стоячими билетами на галерку.

При совершенно изумительных ценах
через неделю после начала продаж
на Спартака
можно было взять только что-то единичное
в последних рядах балкона.

В целом это для Роял Опера Хауса не удивительно: за скромную сумму в 79 фунтов в год ты можешь стать Другом Ковент Гардена и покупать билеты (не больше двух в руки) на месяц раньше Ковент Гардена недругов. У меня одна коллега такой друг. Божий балетоманский одуванчик ходит к восьми утра к началу дружеской продажи - хвост очереди из друзей, говорит, трижды оборачивается вокруг здания.


Стратегия стервятника, забирающегося на свою галерную жердочку, высматривающего пустые места в партере и камнем пикирующего за минуту до начала в кресло в десять раз дороже уплОченного, дала гадкий сбой, и Серенаду пришлось смотреть сверху. Что оказалось сущей катастрофой, поскольку сверху были видны абсолютно все косяки, все, мельчайшие, как под лупой, а абстракции Баланчина надо или танцевать безупречно, или вообще забыть об их существовании. Вобщем, я и забыла.

На Жизели мы уже угнездились в партере и наблюдали за Натальей Осиповой вблизи. Вообще, я на Жизель купилась в первую очереди из-за открывающего Баланчина, а во вторую - поскольку были обещаны Захарова и Цискаридзе. Но Захарова повредила ногу и ушла со всего сезона, включая Спартака, где вместо нее Фригию танцевала Нина Капцова. И если Осипова внушила серьезные сомнения насчет того, было ли отсутствие Захаровой такой уж большой потерей, то Скворцов на месте Цискаризде... ну, хорошо танцует... ну, очень хорошо танцует... ну, превосходно танцует... ну и что.

Я не знаю, чем руководствуются в Большом, ставя первый акт Жизели (день, деревня, жизнь, нарратив, праздник, привычный мир) во второе отделение в программе. Никаких идей. К этому времени я как зритель на вершине внимания и восприятия, я уже раскочегарилась, но еще не устала. И вот в этот мой прайм-тайм оне ходють туды-сюды по сцене и рассказывают мимансом высокоинтеллектуальную историю о соблазнении аристократом наивной крестьянской девушки, которой страсть как хотелось красивой жизни. Прям страшно, не перегреется ли проц от такой нагрузки. Наталья Осипова очень выразительная, в другом составе Нина Капцова, я уверена, не хуже, но что можно выжать из двух танцев на одном хореографическом лейтмотиве? Ну, предчувствие. Ну, предопределение. Ну, внутренюю принадлежность к другому миру, в котором ты не живешь. Ну и все, превед. Жрите сыр (фромаж, дивертисментные вставки, не имеющие отношения к развитию сюжета, танец ради танца).

Сыр - Анастасия Сташкевич и Вячеслав Лопатин в Крестьянском па-де-де - впрочем, был превосходный. Про Лопатина говорят, что он недооценен в Большом, и известный паттерн выстреливания карьеры вверх после СуперКрестьян на него не распространился. Вот в этом видео он все тот же СуперКрестьянин в паре с нынешней Жизелью Осиповой, несколько лет назад:



Второй акт (ночь, лес, смерть, рефлексия, мистерия, сверхъестественное) начался танцем королевы (русалок? кикимор? злых фей?) виллис Мирты, и тут я припухла, потому что тоску по имени Мария Аллаш я видела впервые. У нее щьто, мама заболел? Это - прима-балерина? Прима - это Александрова была в Пахите в другой вечер. Ка-ак вышла, ка-ак встала в позицию, ка-ак рублем одарила - у нас жёпы к креслам приморозило. Соответственно, недостаток по части обаяния и артистизма у Аллаш тут же привлек внимание ко всем ее техническим неточностям. Что это за арабески? Это арабески? Я такие арабески сама умею делать, они у нас на физкультуре "ласточка" назывались. В то же время кордебалет виллис был - не придраться (а придираться к корде нынче легко и просто, имея перед глазами мюзиклы и танцевальные шоу, не сильно сложные технически, но заточенные на простые и понятные вещи типа синхронности и симметрии). Ближе к концу спектакля виллис, правда, расклеились, но главный их хор, перед оживлением Жизели, был выше похвал, эталонный, хоть золотыми гвоздиками на стенку прибивай.

Ну и как-то все. Моск побарахтался в попытках выжать хоть какую-то пищу из жизельного камня, но сдался: аристократ получает бесценный чувственный опыт за счет двух крестьянских трупов. Про великую силу любви, преодолевающую смерть, тоже неочевидно: то ли это любовь к конкретному Альбрехту, то ли Альбрехт - всего лишь точка фиксации мечтаний о дольче вите.