Wednesday 13 February 2008

Славный остров посещу, у кого бы погостить

Пришло письмо из экзаменационного центра с подтверждением дат экзаменов (очень удобных, к слову) и... списком рассылки емейлов товарищей по несчастью. Ну, сначала поржала. @tolkien.ru - учи эльфийский! @uralweb.ru - га-га-га, не успели до закрытия Британского Совета в Ебурге сдать, @kaminplus.ru - гы-гы-гы, fireplaceminus.

Теперь думаю об извлечении выгоды из ситуации. Не отправить ли по всем адресам вопросы о соорганизации в коммьюнити, о тренировке устного модуля по скайпу и т.д.

И надо решать вопрос с жильем. Окинула богатырским взглядом список знакомых москвичей. Знакомые москвичи замельтешили белыми флагами и наперебой закричали, что и у нас была, и у нас была совсем недавно вот. Так. -енко и -енко за МКАДом. -овы и -овы в пределах МКАДа. -окс и -нза в пределах бульварного кольца. Я не вру, они все так и живут, и все такие, главное, хорошие люди, что у меня глаза разбегаются. Ну, что. Эне-бене-рики-таки, турба-урба-костабряки, эус-дэус-космодэус... Люди добрые, дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде!

Saturday 2 February 2008

Дыбр

Ребенок на китайском сказал, что оставляет китайский, поскольку он слишком сложен, на художке сказал, что бросает художку из-за того, что хочет сосредоточиться на языках, а дома заявил, что бросает все, потому что все ничему там не учат, зря только деньги платим. А сама, разумеется, на чердак, и учиться, учиться, учиться.

Что мне нравится в этой истории. Я подозреваю, что все три версии ребенок не то, чтобы сам высказал, а заставил произнести... э-э-э... собеседников, да так ловко затем поддакнул, что те (что мы) поверили в ее авторство. Блестяще. Горжусь. На художку вернуться согласилась.

Friday 1 February 2008

Дыбр

Открыла свой рюкзак, а там полный рюкзак жизни. Договор с банком, простынь для электрофореза, договор с другим банком, ампулы с витаминами, учебник с английским, свидетельство с ИНН, плеер с подкастами. Гляжу в рюкзак и думаю, моя это жизнь или нет. Уверенности никакой, вдруг шамо наполжло.

Господи, кто я? Где я?