Первый раз увидела столько модерна в Шопениане. Есть вероятность, что у меня просто глаза разулись, но сравнение с записями укрепило во мнении, что в некоторой степени в этом белом балете убавилась сиропность, и на ее место пришло вот что-то отсюда:
Совсем немного, но довольно для того, чтобы заметить. Вообще, Шопениана нашпигована балансами: вроде, и чистый танец, а вроде и персонаж имеется; вроде, лирика, а вроде и довольно энергичная в то же время. Как я понимаю, "реконструкция" балета была направлена на очистку от многолетнего тюнинга этих тонких балансов, который наводил сам же Фокин.
Кстати про Фокина, он, по воспоминаниям современников, полагал два десятка Сильфид, танцующих Шопениану, не отдельными персонажами, а одной и той же Сильфидой, примерно как здесь:
Танцевали в наш вечер Мария Ширинкина, Яна Селина и англичанин Александр Париш. Это первый англичанин, нанятый Мариинкой. Я не разделяю здешнего пренебрежения местными танцовщиками, и теперь у меня есть пример для посрамления маловеров. Танцевали точно и легко, но я не могу сказать, что главное мое впечатление подчеркнутой модерновости было исключительно заслугой солистов - все сильфиды были на одной волне, как и полагается имперским штурмовикам.
Потом была Жар-птица, которую я последний раз смотрела в том возрасте, когда испытываешь мучительное неудобство от того, как глупо взрослая тетенька притворяется птичкой, то есть лет в 10-11.
Оно, конечно, понятно, почему у "Жар-птицы" был статус "сказки для взрослых и детей": сказочный сюжет, соответствующая жанру двумерность персонажей, яркие костюмы, Кощей, опять же ж, но мне как ребенку ничего не скрашивало того чудовищного и беспощадно лезущего в глаза факта, что это БАЛЕТ.
Не знаю, какова Кондаурова в не-двумерных ролях, однако Птица у нее была крутая. Я бы, правда, ожидала больше агрессии от боевого артефакта, но это пореже Гаррипоттеров смотреть надо.
За детским балетом-сказкой следовал недетский балет-порнофильм. Уезжает муж на охоту, а гаремное общежитие подкупает вахтеров-евнухов и устраивает оргию с рабами. И так, и сяк, и сверху, и снизу, и на потолке, и в холодильнике. Муж возвращается, всем бошки долой. Занавес.
Зобеиду танцевала Вишнева, Вишнева очень звезда. А вот Игорь Зеленский в роли Золотого Раба показался тяжеловатым и излишне... монументальным. Я, конечно, в первую очередь думаю, может, со мной что-то не так, может, это я на предыдущей неделе пересмотрела гипер-эмо мужских ролей в ENO у Ролана Пети в Арлезианке и Юноше и Смерти. С другой же ж стороны, вполне логично ожидать от модерна выморочности, порока и упадка, а не атлетичности, пышущей здоровьем физическим и душевным.
